Одержимый. Книга 5 (СИ) - Страница 16

- Под... под полную опеку?.. - замерев, совсем тихо и немного растерянно переспросила златовласка, очевидно знающая что это такое.

- Да, - подтвердил эйр Риатис. И преспокойно сообщил: - Что, как понимаете, невозможно без вашего на то согласия.

- Но... - робко заикнулась Энжель, растерянно переводя взгляд то на меня, то на начальника каторги и не в силах выбрать для лицезрения кого-то из нас.

- И никаких но! - мигом построжев, оборвал её лиарх. - Либо вы отказываетесь от милостивого предложения суда и, соответственно, остаётесь у нас до окончания срока, либо принимаете полную опеку и сей же час покидаете нас с сэром Кэрриданом. Другого не дано. - И, не дав девушке ни мгновения на размышление, тут же спросил: - Так каково же ваше решение? Вы принимаете выставленное судом условие вашего освобождения с каторги?

Едва он договорил, Энжель устремила на меня отчаянный взгляд своих небесно-голубых глаз. И, прикусив нижнюю губку, быстро-быстро заморгала, явно сдерживая выступающие слёзы. А затем, бросив чуть затравленный взгляд во двор, настоящие ровными рядами металлические короба местного карцера, опустила взгляд, и как-то странно обмякнув, едва слышно прошептала-вымолвила: - Да...

- Вот и славно, - удовлетворённо кивнул эйр Риатис, заметно расслабляясь. После чего перевёл взгляд на меня и, залихватски подкрутив тонкий ус, торжествующе подмигнул. Как бы говоря этим - ну, что я вам говорил?!

Я не оценил эту подначку по достоинству. Наоборот, она вызвала у меня исключительно отрицательные эмоции и нестерпимое желание дать кое-кому в рыло. Только силой воли и сдержался... Ограничившись лишь злым взглядом в адрес лиарха. И быстро шагнул к златовласке, глаза которой уже были на мокром месте. Быстро бедненькую в лоб поцеловал и прошептав успокаивающе: - Успокойся, моя хорошая, успокойся... Я тебя не обижу... И никому обидеть не дам... - к себе её прижал.

Энжель, помедлив чуть, мои объятия приняла. Молча уткнулась мне носиком в грудь и обеими руками чуть повыше пояса обхватила.

Так мы и простояли минут пять, прежде чем златовласка успокоилась и перестала едва заметно подрагивать. Явно помогли ей мои успокаивающие слова вкупе с ободряющим поглаживанием по узкой спинке...

- Я в порядке, Кэр... - тихо произнесла, наконец, она, осторожно отстраняясь, но не выпуская из объятий. И, подняв голову, слабо улыбнулась мне.

- Точно? - с изрядной толикой озабоченности вопросил я, бережно стирая большим пальцем правой руки мокрые дорожки под её глазами.

- Угу, - кивнула она, и замерла, доверчиво заботу мою принимая.

В этот момент в кабинет без стука сунулся Оскар. Поглядел на меня с Энжель, на эйра Риатиса, а затем уведомил своего начальника о том, что прибыли все нужные для завершения моего дела люди.

- Давай, давай их сюда, - тотчас же распорядился замахавший рукой начальник каторги.

Они и ввалились вскоре в кабинет. Какой-то толстячок судейский, с помощницей - девушкой с постным лицом; сильно смахивающий на Бартинелли, только выглядящий чуть постарше, младший магистратский советник, с писцом - белобрысым пареньком с вороватым взглядом; унылый тощий мужичок - магистратский же поверенный, да два немолодых свидетеля из числа уважаемых горожан. С ними так же Оскар зашёл. И ещё один подчинённый лиарха - из Одарённых, судя по переливающейся зеленым и сиреневым серебряной фибуле с инкрустацией на форменном мундире.

Вся процедура, похоже, была известна собравшимся до мелочей, а потому и рассусоливать они не стали. Помощница судейского и писарь магистратский сразу придвинули стулья к стоящему в кабинете лиарха огромному столу и, разложив принесённые с собой писчие принадлежности, устроились с разных его боков. Гербовые бумаги, в немалом количестве, из сумок достали и принялись их заполнять, перенося на них нужные сведения из моих документов и тех что были предоставлены им эйром Риатисом. А остальные преспокойно расселись кто куда - мест хватало, и, нет-нет поглядывая с интересом на меня с Энжель, стали молча ждать, когда пронзительно скрипящие перьями и строчащие с умопомрачительной скоростью писцы со своей задачей справятся.

А потом... А потом, когда основная часть работы была окончена, и началось заполнение опекунской грамоты, от Энж потребовалось ритуальную фразу произнести. С чем златовласка чуть замешкалась... Ибо сперва она, вскинув голову, бросила на меня пронзительный взгляд лучисто-голубых глаз, словно пытаясь прочесть на моём лице нечто крайне важное для себя. Да так и замерла. И лишь потом, когда я ободряюще ей улыбнулся, да погладил успокаивающе по плечу, она решилась. Собралась с духом и чуть подрагивающим от волнения звонким голоском произнесла:

- Я, леди Энжель ди Самери, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, вручаю себя под полную опеку сэра Кэрридана ди Стайни...

"Ну вот всё и вернулось к тому с чего началось! - жизнерадостно провозгласил скалящийся бес. После чего с определённым злорадством и нескрываемым торжеством заявил: - А я говорил тебе сразу, ослу, говорил! Чтоб ты не маялся дурью и эту лапочку из своих лап не выпускал! Ибо без твоей опеки эта глупышка пропадёт! С тобой же будет - как за каменной стеной! И, безусловно, окажется так тебе благодарна... так благодарна... Что из твоей постели её не выгонишь и палкой! А ты не послушал, осёл... Побоялся ответственность на себя взять!.. Устыдился соответствующую плату нежной девичьей лаской за своё благодеяние по обустройству её судьбы принять!.. И к чему всё в итоге пришло? А? - И, скрестив лапки на груди, фыркнул и припечатал: - Только голову, получается, морочил и ей и себе!"